Бывший абсолютный чемпион мира в первом тяжелом весе Александр Усик никогда не унывает. В мае из-за травмы плеча сорвался дебют украинца в тяжелом весе, в июне боксерские чиновники отобрали у него еще три титула (остался только WBA), но спортсмен остается на позитиве. Сейчас Усик восстанавливается после повреждения и хочет побыстрее начать подготовку к бою с Карлосом Такамом, который предварительно перенесен на сентябрь. Пока же Александр занимается красотой своего тела: боксер подрисовал свои татуировки и дал отличное интервью.
Про боль: «Она обычно приходит после боя. Изначально больно на тренировках. В ринге тоже больно иногда. Но боль надо терпеть. Не будешь терпеть – не получится победить».
О травме перед Такамом: «Больнее было психологически. Ты проделал много новой работы, а за полторы недели до поединка доктор говорит, что лучше сохраниться и не получить в дальнейшем более тяжелой травмы. Пару дней было грустно. Хотелось выехать в лес и покричать. Но теперь продолжаем трудиться. Что за травма? Да ручка чуть-чуть... Как я говорю, травма на производстве. Остался стоять на месте – это меня не отбросит назад. Сейчас следую инструкциям доктора: что он говорит, то выполняю».
О лишении титулов: «Нормальная ситуация. Пусть пацаны боксируют. Я ухожу в тяжи. Зачем мне держать пояса? Я же их выиграл, правильно? Ну и все. Они уже мои. Теперь пусть ребята за них боксируют. Это немного по-жлобски: переходить в тяжи и держать пояса. Я пока возвращаться в крузервейт не собираюсь. Вот когда надумаю возвращаться, придется собрать пояса еще раз. Да ладно: какое возвращение? Это просто прикол».
О возможном титульном поединке в тяжелом весе: «Надо сначала хорошо стартовать в тяжах, победить, показать какие-то новые хорошие штучки, а потом уже разговаривать о титульных поединках и прочем. Интернет сейчас кишит разной информацией. Тоже читаю иногда, но верить в это пока не надо. Будем разговаривать, когда будет подписан контракт».
О соперниках: «Карлос Такам – идеальный соперник для дебюта в тяжелом весе. Но вообще мне без разницы, с кем стартовать. Кого промоутеры найдут, с тем и буду боксировать. Были варианты, кроме Такама. Рассматривался и Луис Ортис, и Брайант Дженнингз».
Про бой с Поветкиным: «Промоутеры обсуждали бой с Поветкиным. Но мне кажется, все сильно переводят в какую-то политику. Я не хочу боксировать с Александром. Будет грязь с обеих сторон – именно политическая, а не спортивная».
Про бой с Уордом: «Мне было бы интересно боксировать с Уордом. Хотелось бы понаблюдать за ним, когда он набрал бы весочек. Разговоры были. На этом поединке можно было бы заработать много денег. Чисто коммерческий вопрос, меркантильный. Уорд – очень умелый боксер, олимпийский чемпион. Но не знаю, как бы это смотрелось – я гораздо крупнее его».
Про бой Джошуа – Руис: «Я не обращаю внимания на это поражение. Джошуа вел себя не так, как ведет себя обычно – на пресс-конференции, на взвешивании, во время выхода к рингу. Я уже несколько раз присутствовал на его поединках вживую, много смотрел по телевизору. У него была какая-то тревога. Говорили, что у него были какие-то проблемы в лагере – кто-то его в нокдаун или в нокаут отправил. Было видно, что он подавлен. Но если Джошуа вернется, он будет гораздо сильнее. Дальше с ним будет сложнее. Думаю, психологическая травма могла иметь место. После нокаута вообще полгода нельзя боксировать, а если после инцидента прошло мало времени... Да и Руиса все недооценивали: «Ха-ха, пухляш». А у Энди с боксом все нормально, кстати».
О кумирах: «У меня тоже были кумиры в детстве – украинцы, которые боксировали на Олимпиадах. И я мечтал быть таким же. Мечтал попасть на чемпионат Украины. Хотелось денег заработать: купить машину, квартиру. Приехать на этой машине на район, в клуб. Но сначала ты в клуб не ходишь, потому что пахать надо. А когда машина появляется, то уже и в клуб не хочется. Лучше в клуб ходить, когда у тебя все есть. Но и в детстве тоже надо: если хорошо трудишься, надо хорошо отдыхать».
О мотивации: «Надо позитивно смотреть на жизнь, почаще улыбаться, хохотать. И лечиться. Я уже знаю, что мне снова предстоит пройти через тяжелую работу. Как к такому быть готовым? Завязать глаза и идти наощупь. Как слепой. Топ-топ-топ-топ. Ну, врежешься пару раз. Но, в любом случае, куда-нибудь дойдешь. Через это надо самому пройти, чтобы себя мотивировать. Я даже в 5 утра встаю с улыбкой, когда на улице дождь и в комнате холодно. Я ржу и хохочу тяжести прямо в лицо. Я иногда разговариваю с болью. С травмами тоже разговариваю. Выяснилось, что она темно-фиолетового цвета. Плавно она переходит в серое и белое».
О принципах: «У меня есть определенные принципы, которые я несу через всю жизнь. Иногда говорят: «Пообещай мне». Ребята, никогда в жизни ничего не обещайте. Иногда жизнь может так закрутить, что ты не сможешь выполнить обещание. Но ты же его уже дал. И что? Значит, ты уже обманул. Лучше сначала выполнить или сказать «я постараюсь», чем сказать «я обещаю» и не выполнить. В 2012-м Лиза (дочь Усика) попросила привезти олимпийскую медаль. И это была огромная мотивация. Это заряжало меня перед выходом в ринг. Я не думал о себе. Помню последний раунд на Олимпиаде. У меня нет сил, но я понимаю, что мне надо бить и не останавливаться. Когда услышал гонг, сил вообще не осталось. Очень устал. Но было огромное желание победить: бил-бил-бил – и не останавливался».
О частой смене тренеров: «Наверное, дело во мне. Мне что-то не подходит. Не могу найти в человеке то, что мне нужно. Или он не может дать мне, что нужно. Или он просто не может понять. Нужно очень хорошо понимать друг друга, чтобы тандем боксер-тренер был сильным. Нужно идти в одном направлении. А боец должен проглатывать все наставления тренера – возможно, даже вопреки. Нужно доверять тренеру. Тренер – это математик. Он все просчитывает. Он заказчик – ты исполнитель. Должно быть все красиво. С тренером можно поспорить. Но с Анатолием Ломаченко спорить нельзя. Может быть, только в шутку. Василий Ломаченко может что-то сказать, а я нет. Сейчас я нашел тренера в Киеве, с которым мне очень удобно. Юрий Николаевич Ткаченко очень хорошо общается с Анатолием Николаевичем. Это плюс вдвойне. Я абсолютно доволен своим лагерем. Много людей в кэмпе не нужно, чтобы хорошо готовиться и хорошо выступать».
О спарринг-партнерах: «Они у меня в основном из-за границы, хотя есть и украинские ребята. Самый тяжелый спарринг? Наверное, с Александром Гвоздиком и с Ромкой Капитоненко перед Муратом Гассиевым. Было много раундов с ними. Гвоздик много раз меня бил, сильно бил – и у него это получалось. Не боялся меня. Правда, на следующих спаррингах я ему вернул».
О том, что хотел бы поменять в себе: «Я бы не хотел ничего в себе менять. Я слишком добр к людям. Когда меня обманывают, я очень быстро прощаю. Я бы хотел оставить все так, как оно есть сейчас. Если мне человек не нравится, я просто не буду с ним общаться. Зачем мне это нужно? Ну, могу на три веселых послать, в шутку. Я страшный грешник, но боженька ведь меня прощает. Он говорит хорошие вещи, которые ведут к спасению, а мы все равно грешим. И он нас прощает. А кто я такой, чтобы не простить человека, который сделал мне что-то плохое. Надо простить, отпустить и держать его на дистанции. Зачем злиться и складывать камни у себя в груди. Злоба – это же рак. Зачем это копить? Просто: «Да пошел он на фиг». Пусть идет отдыхать. Мир, дружба, солнце – беги. Лучше прикинуться, мол, у тебя все хорошо, чем объяснять людям, что у тебя случилось».
Будь в курсе
ближайших боев в Казани!
Выберите удобный для Вас способ напоминания
