Новости

Два облома

Как-то именно они больше всего запомнились мне на этой неделе. Один произошел 1 февраля, а второй — второго. Ожидал какого-то третьего облома третьего февраля, но обошлось. Пока. По-моему, наступают времена, лозунгом которых станет: «Ни дня без облома!» Или чуть менее плакатно, но по-трудовому: «Каждому дню — свой облом». Или, наконец, самый оптимистичный вариант (должен произноситься с подъемом, как в старых фильмах говорят о светлом будущем герои первых пятилеток): «Облом! Еще облом!»

Начну с первофевральского и буду краток. Моего друга Эдуарда Хусаинова НЕ выбрали президентом Федерации Бокса России (этот пост он занимал в 2000-2007 годах), да и сам этот пост упразднили.

Скажу честно: я не люблю ссориться с генералами, а там теперь в ФБР (это Федерация Бокса России, а не то, что вы подумали) теперь сплошь генералы, да еще и очень непростые. Я в армии в свое время поцапался всего-то навсего с одним подполковником, за которого исправно делал его работу, и в результате угодил на последние полгода службы на режимную стройку, куда стройбат допуска не имел. И вот в то славное время, когда солдату положено отдыхать и ковать дембель, с выражением туповатого счастья на лице вклеивая фотки в альбом, поработал подъемным краном, я бы даже сказал башенным.

Куда меня могут послать теперь за подобную фронду, у меня просто не хватает пессимизма себе представить. Так что, господа генералы, нет, я не против вас. Ни в коем случае, никогда и ни за что. Я просто хочу сказать, что я бы на вашем месте, на котором я никогда не буду, так как я только младший сержант, да и то залетчик, все-таки как-то привлек Хусаинова и его команду к работе.

Дело в том, что в этом году нас ждут чемпионаты Европы и мира по боксу, и, если туда поехать без такого специалиста по отстаиванию интересов наших боксеров за кулисами, как Хусаинов, президент AIBA хитоВУмный товарищ Ву со другие не менее хитроВУмные товарищи ему под стать вполне может разыграть партию следующего содержания, особенно на чемпионате мира. Скажем, четырех наших боксеров засудят, а потом, чтобы лишить нас возможности возражать, в каком-нибудь достаточно сомнительном бою неожиданно отдадут победу одному нашему. Баланс будет далеко не в нашу пользу, но возможность возражать мы потеряем.

Я знаю, что меня никто не послушает, но те, кого никто не слушает, обожают говорить. Я не исключение. Вот сказал и сразу же заткнулся. Сижу тихо в углу и уже ничего не говорю.

Но о втором обломе я все-таки вынужден сказать. Состоялся он, как уже говорилось, второго февраля. То есть, в Америке, может быть, было еще и первое, но Америка нам не указ, мы ее по жизни здорово обгоняем, и у нас уже было февраля второе, что не сделало это день для нас менее печальным.

Допинг-проба B Александра Поветкина, вскрытая в этот день, оказалась тоже положительной, как и проба A, в которой обнаружили запрещенный препарат остарин, из-за чего 17 декабря прошлого года сорвался его бой с американцем Бермейном Стиверном. А перед этим, 21 мая, из-за наличия мельдония в допинг-пробах был отменен бой Поветкина с чемпионом мира по версии WBC Деонтеем Уайлдером. По данному делу вот-вот начнутся судебные слушания в Нью-Йорке. Скорее всего, будут таковые и по остариновому делу.

Разные люди нам уже почти твердо сказали, что мы победим, осталось теперь только понять, как именно мы этого добьемся. Пока я вижу только некоторое изменение общего подхода, по крайней мере, по последнему случаю. Если сначала главенствовала версия, что в соответствующие пробирки помочились враги и даже высказывалась гипотеза, что после этого они забыли застегнуть ширинки, то теперь стали осторожно намекать на то, что остарин мог попасть в организм Поветкина через продукты питания или биологически-активные добавки. И хотя первая версия не отметена начисто, и у нее по-прежнему имеются свои страстные адепты, но это уже прогресс, и это в сложившейся ситуации уже немало. Проблема только в том, что вышеозначенный прогресс был сделан слишком поздно, когда многое уже было сказано и запомнено.

Адвокаты Поветкина излучают уверенность, но я на своем веку повидал слишком много ее излучавших адвокатов, которые потом с треском проигрывали дела. Я не представляю себе, как россиянин может в нынешней ситуации выиграть дело по допингу. Тем более, сразу два дела. Коренная разница же между Поветкиным и адвокатами в данном случае заключается в том, что они могут два раза проиграть и при этом два раза заработать, нормальная адвокатская практика, а он может только проиграть.

Честно говоря, я плохо представляю себе, как можно сейчас помочь Александру Поветкину, который, повторю это в тысячный раз, абсолютно не виноват в том, что с ним случилось. С мельдониевым делом еще возможен какой-то более-менее мирный исход. Дело в том, что вскоре после той истории с боем с Уайлдером, нормы по количеству остаточного мельдония, запрещенного только с 1 января 2016 года, были расширены, и Поветкин в новы нормативы вписывался с большим запасом. Конечно, его промоутеру Андрею Рябинскому никаких 34,5 миллиона, составляющих сумму его иска, никто не заплатит, но, по-моему, и расчета особого на это нет. Однако надежды на то, что вторая история не бросит тень на первую, по-моему, тщетны. Тем более, что она нанесла куда более сильный удар по репутации Поветкина и его команды, чем срыв боя с Уайлдером и все, что в связи с этим срывом сказал он сам и его промоутер Эл Хэймон. Так что ничья — это лишь самый лучший, но не самый возможный исход и по первому делу.

А вот со вторым делом все совсем плохо. Но все-таки, если не особо махать шашкой, вполне возможно и там добиться какого-то минимального срока дисквалификации и уберечь Александра Поветкина хотя бы от последнего, окончательного облома.

Автор: Александр Беленький

Другие новости раздела